Дмитрий Квартальнов: «Равнодушных пацанов у нас в команде не будет»

​​​​​​​Главный тренер «Ак Барса» об атакующем хоккее, таланте Зарипова и разговорах с Миннихановым и Магановым

В  конце недели стартует новый сезон  КХЛ. Одна из  главных интриг  — как перестроится «Ак  Барс» под руководством нового главного тренера Дмитрия Квартальнова. Команда уже сыграла все разрешенные регламентом контрольные матчи, по  сути, подготовка к  новому сезона завершена. Квартальнов перед началом чемпионата дал развернутое интервью «БИЗНЕС Online», где рассказал о  переговорах с  клубом, психологии игроков и  задачах команды на  сезон.

Дмитрий Квартальнов: «Я ждал, надеялся и рад, что выбрали именно меня» Фото: Андрей Титов

Из  «Ак  Барса» ушел Зинэтула Билялетдинов , который прямо или косвенно влиял на  жизнь казанского клуба на  протяжении последних 15-ти  лет. Нового тренера команды Дмитрия Квартальнова принято считать антагонистом билялетдиновского стиля. Его хоккей заточен на  атаку, а  в  составе всегда есть место для молодежи. Впрочем, Квартальнов всегда очень уважительно отзывается о  своём предшественнике в  Казани.

Тренеру и  его помощникам предстоит непростая задача  — болельщик в  Казани не  любит ждать, публика будет требовать значимых побед уже в  первый сезон. Всё-таки планка задрана очень высоко, и  неудача прошедшего сезона только усиливает ожидания. Уже по  первым предсезонным матчам видно, какую игру хочет видеть новый тренерский штаб от  «Ак  Барса»  — с  прессингом соперника на  всех участках площадки.

За  две недели до  старта нового чемпионата КХЛ Квартальнов побывал в  редакции «БИЗНЕС Online» и  ответил на  актуальные вопросы о  переменах в  клубе, своей модели игры, любимых игроках, феномене Даниса Зарипова и  работе с  молодежью.

—  Дмитрий Вячеславович, когда впервые «Ак  Барс» вышел на  вас с  предложением?

—  Первый контакт с  клубом был, когда Зинэтула Билялетдинов объявил о  своём уходе (11  апреля – прим .) . До  этого никаких разговоров не  было. Думаю, если  бы Билялетдинов захотел, он  бы остался работать в  Казани. В  этой ситуации все отталкивались от  него.

– Какие у  вас были первые мысли?

– Очевидно, самые положительные. «Ак  Барс»  — большая команда. Три Кубка Гагарина говорят сами за  себя. Но  при этом это большая ответственность. Я  прекрасно понимал, куда я  иду и  вместо кого пришёл.

—  Вы  сразу понимали, что в  «Локомотиве» не  останетесь?

—  Наверное, да. С  руководителями ярославского клуба мы  не  смогли прийти к  общему пониманию.

—  Помимо «Ак  Барса», были ещё предложения?

—  Нет, до  этого мы  [тренерский штаб] вели переговоры только с  «Локомотивом». А  когда появился «Ак  Барс», уже никаких больше вариантов не  было.

—  Долго думали над предложением казанского клуба?

—  Сомнений не  было никаких, такой шанс дается немногим. Были консультации, были встречи  — потом оставалось только ждать решения руководства «Ак  Барса».

—  С  кем у  вас была ключевая беседа перед назначением?

—  Конечно, с  президентом клуба  — Наилем Ульфатовичем [Магановым]. Мы  с  ним долго разговаривали, много чего обсуждали. Он  очень современный человек: например, сразу сказал мне, что нужно быть открытым с  прессой.

«Он [Маганов] очень современный человек: например, сразу сказал мне, что нужно быть открытым с прессой» Фото: «БИЗНЕС Online»

—  О  перспективах команды говорили?

—  Перспективы одни  — только вперёд. Мы  все прекрасно понимаем: ушла легенда, тренер с  огромной буквы, который сделал эту команду. Сейчас в  клубе наступили большие перемены. Я  ждал, надеялся и  рад, что выбрали именно меня.

—  Вы  встречались с  президентом Татарстана?

—  Да. Мы  общались с  Рустамом Нургалиевичем [Миннихановым] до  подписания контракта.

—  Что он  вам говорил?

—  Простые вещи: обещал дать всё для комфортной работы в  Казани. При этом я  понимаю, что в  случае чего с  меня и  спрашивать будут на  соответствующем уровне. По-другому в  Татарстане, где президент  — хоккейный человек, быть не  может.

—  Рассказывают, что вы  были одним из  любимых хоккеистов Минниханова, когда играли в  «Ак  Барсе».

—  Честно говоря, не  слышал о  таком. Конечно, он  помнит меня игроком, мы  с  ним поговорили о  моей карьере в  Казани. В  этом плане всё чётко  — я  сразу почувствовал заботу президента. Любой вопрос решается мгновенно.

—  А  разве в  других клубах не  так?

—  Внимание есть, но  не  настолько пристальное, как в  Казани. Далеко не  во  всех клубах руководство настолько погружено.

—  Кстати, вам президент не  поставил задачу выучить татарский язык?

—  Говорил об  этом, да .

«У  нас есть костяк команды, который выигрывал Кубок Гагарина. Думаю, эти ребята приняли нашу работу и  систему. Дальше нам нужно просто немного потерпеть» Фото: ak-bars.ru

—  Завоевать Кубок Гагарина в  первый год работы с  новой командой почти невозможно  — чемпионские коллективы за  такой короткий период не  строятся.

—  Кубок Гагарина  — это вершина всего, и  мы  будем бороться за  него. Поверьте, мы  приложим все усилия. Получится или нет  — это уже как бог даст.

—  Возможно  ли команду за  три летних месяца пропитать вашей философией хоккея?

—  Нет, но  у  нас есть костяк команды, который выигрывал Кубок Гагарина. Думаю, эти ребята приняли нашу работу и  систему. Дальше нам нужно просто немного потерпеть. До  плей-офф ещё далеко, у  нас много времени, чтобы улучшать свою работу.

—  Придётся  ли подстраивать систему Квартальнова под Даниса Зарипова? Или он  готов к  ней?

—  Думаю, для Даниса ничего нового не  будет, у  него уже очень серьёзный хоккейный багаж. Он  способен подстраиваться под любую систему.

—  Есть мнение, что Зарипов привык к  бессистемному хоккею. Во  всех командах ему позволялось чуть больше, чем остальным.

—  Я  понимаю о  чём вы, но  тут вопрос очень простой: если ты  позволяешь себе лишнего в  определенные моменты, значит, должен приносить результат. Результат везде стоит на  первом месте. А  если ошибаешься и  не  приносишь результат – тогда извини, будь добр выполнять установки тренерского штаба.

—  Вы  проводили с  ним индивидуальные беседы?

—  Мы  общаемся с  ним, никаких проблем и  негативных моментов между нами нет.

—  В  чём его феномен?

—  Первое  — это, наверное, элитное здоровье. Невозможно играть в  этом возрасте (Зарипову 38 лет – прим .) , не  имея уникальной генетики. Второе  — это, конечно, талант и  мастерство. Откуда  это? Думаю, мама с  папой наградили его.

—  То  есть вы  считаете, что у  лучших хоккеистов должен быть талант от  рождения?

—  У  великих у  всех талант, и  он  дан им  свыше. Плюс это накладывается на  работу, и  получается великий хоккеист.

С  Данисом как раз тот случай. За  него говорят пять Кубков Гагарина. Важно, что у  нас есть такой игрок не  только на  льду, но  и  в  раздевалке: он  как мостик между тренером и  игроками. В  больших играх, когда молодые могут дрогнуть, такие хоккеисты, как Данис «держат» игроков. Во  время регулярного чемпионата мы  ему будем предоставлять отдых, но  в  плей-офф он  нам нужен будет всегда.

—  У  Зарипова нет шикарного броска, как у  Алексея Морозова или Сергея Мозякина. Нет такого катания, как у  Алексея Ковалева. В  чем его секрет?

—  У  него другие вещи есть. Он  игру понимает по-своему: если какой-нибудь молодой парень видит её  на  один шаг вперед, то  Данис – на  шесть-семь. Иногда я  запрещаю другим игрокам некоторые вещи, которые делает Зарипов. Например, он  может отдать передачу со  стоячих ног  — и  он  её  отдаст грамотно. Но  остальным я  говорю делать передачу с  движения  — она будет более скрытой.

Радулов так  же отдавал передачи  — ему было всё равно, что с  этой, что с  той стороны, что с  удобной, что с  неудобной. Я  говорил молодым игрокам: «Не  смотрите на  него, у  вас так всё равно не  получится». Великие игроки делают такие вещи, которые другие не  в  состоянии сделать.

—  Каким игроком вы  больше всего восхищались за  время тренерской карьеры?

—  Мне довелось поработать с  Сашей Радуловым. Это хоккеист  — звезда мирового уровня. Для себя я  бы записал его в  пятёрку самых великих: это моё личное мнение и  меня никто не  переубедит.

Еще могу назвать Павла Дацюка, Александра Овечкина, Сергея Фёдорова и  ещё многих наших ребят.

—  Рассказывали, что Радулов похож на  Майкла Джордана: он  заставляет работать всю команду и  начинает пихать, если кто-то сачкует.

—  Мне посчастливилось испытать эти вещи как тренеру. Я  стал понимать, почему он  хоккеист такого уровня. Такого азарта я  ни  в  ком не  видел.

Для него даже игра в  баскетбол на  разминке была как официальный матч. Если он  во  что-то играет, ему обязательно надо выиграть. Любая игра  — это борьба, он  всегда хочет побеждать. И  плюс он  обладает феноменальными индивидуальными качествами.

—  А  из  советских хоккеистов кем вы  восхищаетесь?

—  Наверное, моим земляком Игорем Ларионовым, другом детства Валерием Каменским. Вся первая пятёрка того времени  — Ларионов, Макаров, Крутов, Фетисов, Касатонов  — великая. У  них такая была химия, они играли в  совершенно другой хоккей. Им, мне кажется, чуть раньше надо было уехать за  границу. Они и  так произвели там фурор, но  если  бы они уехали в  том возрасте, в  котором сейчас уезжают ребята, то  они  бы добились еще большего и  поменяли весь хоккей.

—  Как вы  набирали себе помощников в  тренерский штаб и  как распределяли между ними обязанности?

—  Практически весь мой тренерский штаб работал в  Ярославле. В  Казани к  нам присоединились только Сергей Абрамов и  Ари Мойсанен, которые отвечают за  вратарей. Павел Зубов работает над обороной, Игорь Горбенко по  большинству помогает. Евгений Перов будет курировать молодых ребят в  нашей системе. Он  — очень хороший тренер, знает юношеский хоккей.

—  Насколько важна в  тренерском штабе человеческая химия?

—  Для меня, в  первую очередь, важен профессионализм моих помощников.

—  Как сделать так, чтобы помощники дискутировали с  вами, а  не  смотрели вам в  рот и  не  угадывали ваши мысли?

—  В  моём тренерском штабе сильные специалисты. Они не  смотрят мне в  рот, выполняют свою работу, и  я  уверен в  них на  сто процентов. Мы  иногда даже спорим, пытаемся найти правильный выход из  ситуации. Каждый из  нас может высказать своё мнение.

—  В  вашем штабе два новых тренера  — Мойсанен и  Абрамов. Как вы  относитесь к  ним?

—  У  нас все специалисты высокого уровня. Мы  только начали работать. Вратарь  — вообще самая важная часть команды. Знаете, кто выигрывает кубки? Вратарь, которой проводит свой лучший сезон.

«Гарипов только стал заниматься в общей группе, Билялов и Рейдеборн сыграли всего по четыре игры. Какие-то выводы делать пока рано» Фото: ak-bars.ru

—  У  вас сейчас есть такой вратарь?

—  Сезон покажет, но  у  нас хорошие вратари. Есть Гарипов, который уже выигрывал Кубок Гагарина. К  сожалению, сейчас он  восстанавливается от  травмы. Мы  ждём, когда он  восстановится и  будет играть. К  тому  же, у  нас есть новый вратарь Адам Рейдеборн, и  мы  вернули Тимура Билялова из  Риги.

—  Вы  определились, кто будет основным вратарем?

—  Нет. Гарипов только стал заниматься в  общей группе, Билялов и  Рейдеборн сыграли всего по  четыре игры. Какие-то выводы делать пока рано.

—  Вы  говорите, что кубки выигрывает вратарь. А  после него по  степени важности кто идет?

—  Потом уже вся команда. Вратарь должен дать нам шанс. Команда не  всегда играет хорошо: день не  тот, настрой сбился или еще что-то. Но  вратарь всегда должен быть готов, это другая степень ответственности.

«Все тренеры следят за весом своих игроков» Фото: ak-bars.ru

—  Говорят, что вы  пристально следите за  весом хоккеистов: соотношением жиров и  мышечной массы.

—  Я, наверное, не  скажу ничего нового, но  каждый грамм  — на  поле килограмм. Все тренеры следят за  весом своих игроков. Но  мы  обычно смотрим вес после выходного дня: хоккеист может больше себе позволить, но  завтра ему снова идти на  тренировку  — надо следить за  собой, может, прогуляться немного подольше перед тем, как поесть .

—  В  команде штрафуют за  лишний вес?

—  Если много лишнего веса, у  нас есть штрафные санкции. У  многих команд  так. Все ребята вроде нормальными вернулись из  отпуска, но  сейчас мы  войдём в  игровой весовой режим и  будем стараться его удерживать.

—  А  какие анализы крови вы  берёте?

—  Биохимический анализ крови. Любой человек делает его раз в  год, просто мы  берём его чуть чаще, и  он  у  нас более развёрнутый. Доктора это всё знают и  на  основе анализов дают нам выкладки. Это даёт нам информацию о  питании игроков: например, что нужно добавить в  рацион, чтобы улучшить форму игрока.

—  Насколько сейчас это ваш «Ак  Барс» в  процентом соотношении?

—  Пожалуй, не  будем говорить в  процентном отношении. У  нас хорошая команда. Мы  делаем много новых вещей для ребят, и  тут нам надо чуть-чуть потерпеть. Мы  меняем саму схему игры – это тоже занимает много времени. Поэтому в  цифрах точно сказать вам не  могу, но  ребята поняли ту  модель, в  которую мы  хотим играть. Я  думаю, они способны в  ней работать.

—  Важно будет хорошо стартовать в  будущем сезоне?

—  Это всегда важно. Ни  для кого не  секрет, что когда команда плохо начинает, на  неё идёт давление со  стороны, критика. Некоторым игрокам бывает сложно с  этим справляться. Нужны определённые лидеры, которые будут брать на  себя эту роль.

«Я лично пытался с Пашкой [Дацюком] связаться, он в это время был в США» Фото: «БИЗНЕС Online»

—  В  прошлом году «Ак  Барс» проиграл все четыре матча ЦСКА. У  вас первая игра с  ЦСКА, нет психологических проблем у  ребят по  этому поводу?

—  Не  буду говорить конкретно про ЦСКА, потому что лично для меня все большие игры очень многое значат. Это игры с  командами, которые идут на  первых местах. Мы, конечно, хотим все игры проводить хорошо, выигрывать их, но  матчи против больших команд стоят особняком.

—  Как вы  справляетесь с  давлением во  время неудачной серии из  поражений?

—  Когда наступают плохие времена, всё играет против тебя. Всё. Мы  же говорим  — полоса неудачи. В  такой период должны помогать лидеры, стержневые игроки. И, конечно сам тренер: если он  не  верит в  себя и  своих ребят, то  какой смысл вообще работать?

—  Кто в  «Ак  Барсе» эти стержневые игроки?

—  Я  не  буду называть фамилии, но  они есть, их  очень много. Эта команда выиграла Кубок Гагарина, а  такие победы не  приходят без стержневых игроков.

—  А  что лучше  — взять игроков, почувствовавших вкус победы, или набрать голодных ребят?

—  А  где наберешь столько голодных ребят уровня «Ак  Барса»? Мы  говорим, что у  нас есть рынок игроков, но  он  очень скудный. Кого мы  этим летом пропустили и  не  взяли себе?

—  Молодых Зариповых и  Морозовых. Где-то  же они есть.

—  Где? Например, Дмитрий Кагарлицкий был на  рынке: насколько я  знаю, наш менеджмент работал по  нему, но  он  выбрал другой клуб. Все те  варианты, которые были на  рынке, мы  проработали.

—  Вячеслава Войнова обсуждали?

—  Мы  всех обсуждали.

—  А  Дацюка была возможность взять?

—  Я  лично пытался с  Пашкой связаться, он  в  это время был в  США. Но  на  тот момент он  уже собрался в  «Автомобилист», дал слово клубу.

«В Казани есть талантливые ребята, но у нас существуют некоторые проблемы» Фото: ak-bars.ru

—  Может быть, когда вас приглашали в  «Ак  Барс» надеялись, что вы  сами найдёте в  клубной системе новых звёзд?

—  Согласен. В  Казани есть талантливые ребята, но  у  нас существуют некоторые проблемы. Мы  идём в  нужном направлении, но  с  такой, знаете, небольшой прокруткой. Здесь нам надо чуть-чуть по-другому пойти, поменяться. Вся структура для этого у  нас есть, её  нужно просто перезапустить.

—  Ярославского чуда ждать не  стоит? В  «Локомотиве» средний возраст команды был 23,5 года.

—  Там нет Академии хоккея, но  там лучше нижний уровень: в  Ярославле сделали две школы  — «Локомотив» и  «Локо-2004», между ними идёт соревновательный процесс. Они идут параллельно, а  на  выходе все лучшие игроки попадают в  одну команду.

И  хочу заметить, что сейчас мы  обсуждаем ярославский феномен, но  когда мы  пришли в  клуб, его там не  было. Талантливых ребят отдавали по  арендам, потом президент поставил условие, что нужно подтягивать молодых ребят в  главную команду.

—  С  молодёжью работать  — это  же всегда проблемы: учить их, возиться с  ними.

—  Молодые игроки дают команде энергию, поджимают опытных игроков, заставляют их  испытывать вторую молодость. Конечно, это большой риск, потому что результат никто никогда не  отменял. Но  мы  идём на  него, потому что это развитие клуба и  команды. К  тому  же, такой подход вписывается в  концепцию «Ак  Барса».

—  То  есть вам сказали, что у  клуба есть принятая стратегия, в  которой указано количество своих воспитанников в  составе?

—  Да, Наиль Ульфатович об  этом говорил. И  для нашего штаба такая работа не  будет в  новинку.

—  Реально выполнить эту задачу?

—  Я  об  этом уже говорил: если мы  реформируем некоторые моменты, что-то перезапустим в  подготовке ребят, то  всё получится. Поверьте, везде есть хорошие и  талантливые ребята. В  Казани  — в  том числе. Эти ребята ведь не  просто так оказываются в  системе «Ак  Барса»: менеджеры их  отбирают на  ранних стадиях. Другой вопрос, что дальше с  ними нужно работать и  доводить до  главной команды.

—  Получится довести?

—  А  почему  нет? В  этом вопросе нужно потерпеть.

—  У  местных игроков мотивации больше или, наоборот, они в  «тёплой ванне»?

—  Для местного игрока «Ак  Барс» всегда будет много значить, это даже не  обсуждается. Такие вещи прививаются с  детства, можно сказать, как у  ребенка с  молоком матери.

«Мы хотим владеть инициативой, держать шайбу, не расставаться с ней и быть агрессивными под воротами — основной смысл такой» Фото: ak-bars.ru

—  Расскажите в  трёх или пяти предложениях: что такое хоккей Квартальнова?

—  Мы  хотим владеть инициативой, держать шайбу, не  расставаться с  ней и  быть агрессивными под воротами  — основной смысл такой.

—  Давить на  соперника?

—  Не  то, чтобы давить  — быть близко, всегда рядом и  вместе. Вот этот симбиоз очень тяжело постигается, но  мы  работаем над этим.

—  Это та  же модель, которая у  вас была в  ЦСКА?

—  Она меняется и  трансформируется. Тем более, сейчас площадки и  правила меняются, всё нацелено на  атакующий хоккей. Это здорово: будет больше моментов, бросков и  голов.

—  В  таких условиях ваша модель игры становится более эффективной?

—  Мы  хотим, чтобы эти изменения играли нам на  руку. Но, опять  же, мы  должны подготовить игроков к  этому.

—  Возможно  ли в  хоккее подстроить систему под игрока?

—  Нет, игроки подстраиваются под систему. Но  важно уточнить, когда ты  с  шайбой в  зоне атаки  — твори, у  тебя свобода действий. Мы  не  можем сказать: обыграй так, брось так  — это уже мастерство игроков.

—  Получается, вы  не  придумываете за  игроков комбинации в  чужой зоне?

—  Мы  стараемся объяснять тактические моменты в  тех ситуациях, когда не  владеем шайбой. А  когда шайба под контролем, мы  позволяем игрокам импровизировать.

«Тихонов в какой-то момент закрывает все папки на столе и говорит: «Ребята, я вам так скажу — в большинстве в основном решают исполнители, а не схемы» Фото: ©Сергей Гунеев, РИА «Новости»

—  В  большинстве схемы не  рисуете?

—  Сейчас схемы большинства  — не  самый главный фактор успеха, всё решают игроки. Помню, в  ЦСКА к  нам в  тренерскую пришёл Виктор Васильевич Тихонов  — великий тренер. Мы  тогда сидели втроём с  Игорем Никитиным, очень долго обсуждали большинство. Тихонов в  какой-то момент закрывает все папки на  столе и  говорит: «Ребята, я  вам так скажу  — в  большинстве в  основном решают исполнители, а  не  схемы».

—  Вы  используете в  работе идеи и  механизмы Тихонова?

—  Да  они простые: это работа и  дисциплина  — то, что он  мне сказал однажды.

—  Какой тренер оказал на  вас наибольшее влияние?

—  Каждый тренер давал мне что-то. В  первую очередь, Владимир Филиппович Васильев  — мой первый тренер в  Воскресенске. В  Казани я  работал с  Юрием Моисеевым, Тихонов был, Владимир Юрзинов. Все они были специалистами высокого уровня и  оказали на  меня влияние.

—  Лично вы  себя каким тренером ощущаете  — европейским или советским?

—  Это, наверное, не  мне рассуждать, надо спросить у  ребят.

– А  каким сами хотите быть?

– Нашим, российским. Здесь такой момент: мы  выходим на  работу, делаем дело  — и  мы  должны делать его профессионально, на  сто процентов. С  игроками мы  всегда разберемся: решим, когда дать им  разгрузочную тренировку или силовую. Или вообще дурака поваляем на  тренировке. Но  игрок должен слышать и  понимать нас.

—  В  лобби отеля не  сидите, не  ставите галочки, кто вовремя вернулся, а  кто – нет?

—  Мне кажется, сейчас такого уже нигде нет.

—  Может, помощники следят?

—  Точно нет.

«Хочешь или нет, но ты должен держать себя в хорошей физической форме» Фото: ak-bars.ru

—  А  во  время вашей игровой карьеры как было?

—  В  советское время мы  постоянно жили на  сборах, практически 11 месяцев там проводили. Теперь такого нет, да  оно и  не  нужно. Сейчас есть сильная лига, в  командах практически по  пять пятёрок  — конкуренция огромная. Хоккей стал другим  — силовым и  беговым, более атлетическим. Поэтому, хочешь или нет, но  ты  должен держать себя в  хорошей физической форме.

Согласен, что игроки могут и  пива где-то выпить, но  они должны понимать, к  каким последствиям это может привести. В  наше время с  культурой у  игроков всё нормально, это большой плюс. Ребята в  этом плане шагнули вперёд, но  в  семье не  без урода, есть и  обратные примеры.

—  Канадцев, наверное, этому учить не  надо, они в  этом плане всегда пример?

—  Канадцы канадцам рознь. У  нас хорошие ребята, у  них рабочая этика на  высоком уровне  — они профессионалы своего дела.

—  После ЦСКА у  вас была пауза в  тренерской карьере. Не  было желания съездить куда-нибудь в  Европу или НХЛ на  стажировку?

—  Была мысль съездить в  Швейцарию, попробовать поработать  там. А  в  НХЛ  — нет, туда так просто не  попадешь. Нужно, чтобы пригласили.

—  В  КХЛ хоккей развивается или наоборот упрощается?

—  Плохо, что сейчас намного больше стало уезжать хороших ребят. В  то  же время это нормально: все хотят играть в  лучшей лиге.

—  Некоторые связывают массовый отъезд с  потолком зарплат в  КХЛ.

—  Нет, и  без него ребята будут уезжать. Мне кажется, любой хоккеист должен попробовать себя в  НХЛ. При этом важно понимать  — когда уехать.

Нужно выбрать правильный момент. Иногда игроку говоришь: «Не  уезжай, рано пока, всё равно вернешься». Не  слушает, уезжает и  возвращается. Некоторые говорят: «Ничего страшного, не  получится  — вернусь обратно». А  для чего тогда ехать с  таким настроем? Ты  должен сделать всё возможное, чтобы остаться там, поиграть пять-шесть  лет. Я  сторонник того, чтобы уезжать за  океан в  своём правильном возрасте. НХЛ  — лига не  для того, чтобы просто попробовать.

«Для начала нам нужно определиться с  размерами площадок. Мы  едем в  один город  — там канадская площадка, приезжаем в  другой  — финская, в  третьем  — европейская» Фото: «БИЗНЕС Online»

—  Вы  работаете главным тренером в  КХЛ почти с  самого её  создания. Что  бы вы  хотели поменять?

—  Для начала нам нужно определиться с  размерами площадок. Мы  едем в  один город  — там канадская площадка, приезжаем в  другой  — финская, в  третьем  — европейская. На  мой взгляд, лига должна урегулировать этот вопрос.

—  Этот момент сильно влияет на  игру?

—  Конечно! Мы  недавно были на  турнире в  Нур-Султане, приехали туда, честно говоря, неготовыми к  маленьким размерам площадки. Мы  всё лето тренировались на  базе  — там у  нас площадка пошире. В  итоге сейчас вынужденно раньше переедем в  «Татнефть Арену», потому что там маленькая площадка.

—  На  базе и  в  «Татнефть Арене» разные размеры площадок?

—  Да, пока так.

—  Странно .

—  Почему странно? Раньше европейских коробок было больше, а  узкий лёд массово начали вводить недавно. Сейчас будем принимать решение  — я  бы хотел, чтобы на  базе вообще канадский размер  был. Важно, чтобы у  нас была и  финская, и  канадская площадка. Хоккей реально меняется на  маленьких площадках: всё намного быстрее, времени для принятия решения меньше.

—  Что еще поменяли  бы? Например, Андрей Марков и  Алексей Емелин жаловались на  жесткие борта в  лиге.

—  Борта  — это понятно. Если все перейдут на  мягкие борта, это будет огромный плюс.

—  Объясните, зачем казанскому зрителю приходить на «Ак  Барс» в  новом сезоне? Что нового покажет эта команда?

—  Скажу вам одну важную вещь: у  нас в  команде не  будет равнодушных пацанов. Мы  можем проиграть, но  при этом должны честно смотреть друг другу в  глаза, чтобы не  было стыдно перед собой. Мы  не  должны обманывать себя и  тех людей, которые пришли посмотреть на  нас. Дурака точно никто не  будет валять  — только не  под моим руководством.

—  Как добиться того, чтобы в  команде не  было равнодушных?

—  Это работа нашего тренерского штаба. Тут мелочей не  бывает  — важно  всё. Ты  должен отдаваться своей работе  — не  важно, тренер ты  или игрок. Да  и  вообще везде так: на  любой работе, даже в  обычной жизни.

—  А  лично вы  как себя мотивируете?

—  Я  люблю свою дело, это  моё. Я  не  добился пока ничего, не  буду скрывать, что нам очень хочется выиграть кубок. Для этого нужно сделать всё от  нас зависящее. Другой вопрос, получается или нет, но  безразличным точно быть нельзя.

—  Игроком как себя мотивировали? Вы  ведь играли до  42 лет.

—  Опять  же, я  любил свою работу. Хоккей мне нравился, ничего другого я  делать не  умел. Эта была страсть.

—  Но  при этом вам приходилось всегда держать себя в  форме.

—  Я  к  этому был готов  — шёл с  шести  лет. Понятно, что было множество трудностей: режим, физическая форма. Но, поверьте, это гораздо приятнее и  проще, чем быть тем  же шофёром.

—  Как вы  справляетесь со  стрессом во  время тренерской карьеры?

—  Сейчас я  стал спокойнее. Это с  опытом пришло, возраст у  меня солидный  уже. К  тому  же, «Ак  Барс»  — большая команда: тут нужно следить за  своим поведением, быть спокойнее.

«Хоккей мне нравился, ничего другого я  делать не  умел. Эта была страсть» Фото: ak-bars.ru

—  Периодически иностранные игроки критиковали вашу работу в  «Локомотиве». Как вы  реагировали на  это?

—  Каждый имеет право на  своё мнение: захотел какой-то игрок сказать об  этом в  прессе  — ну, пожалуйста. Я  стараюсь не  выносить такие вещи на  всеобщее обозрение, что-то должно оставаться внутри команды.

—  Возможно, некоторые иностранцы привыкли, что у  них должны быть особенные условия в  команде, а  вы  были против этого.

—  Вот этого я  вообще не  понимаю  — как может быть у  кого-то что-то особенное? Для меня они все одинаковые. А  как свои ребята будут реагировать, если увидят, что у  иностранцев есть привилегии? Молчать? Не  думаю.

Почему я  кому-то должен позволять больше? Если ты  лидер, то  у  тебя и  так больше игрового времени, дороже контракт. А  если помимо этого тебе еще что-то позволять  — это неправильно. Одна команда, ко  всем нужно одинаково относится.

—  Некоторые тренеры читают бизнес-литературу, ходят к  бизнес-наставникам. Вы  не  пробовали?

—  В  последнее время читаю об  английских тренерах. Английский футбол  — он  на  другом уровне от  всех, там делают настоящий бизнес. Тренеры там  — настоящие менеджеры.

—  А  прессу вы  читаете?

—  Не  могу сказать, что фанат, новости могу посмотреть с  утра. У  нас в  штабе есть тренер, который следит за  прессой.

—  Это ведь часть аналитики: что пишут о  сопернике, какие разговоры внутри команды.

—  Ближе к  плей-офф мы  тоже занимаемся этим, собираем информацию. Но  когда игры идут через день, летаешь туда-сюда  — чумовой режим. На  остальное просто не  остается времени.

– Как вы  относитесь к  публичной критике?

—  Критика – это нормально, особенно когда ты  в  большом клубе. Внимание к  тебе больше, критики – тоже. Тут ничего нового нет  — нужно абстрагироваться от  этого и  работать, делать своё дело. Если ещё и  тренер начнет паниковать, то  игроки это почувствуют. Будет катастрофа.

—  За  счет чего вы  будете противостоять лучшим командам КХЛ?

—  На  чудо я  точно не  надеюсь, нужно рассчитывать только на  себя и  на  работу, которую проделываешь. В  новом сезоне мы  хотим использовать всю линейку игроков: у  нас есть, например, пять звеньев  — мы  хотим, чтобы все играли. У  нас в  сезоне будет непростой график, ­хочешь или не  хочешь  — физическое состояние просядет. Поэтому нам важно будет задействовать каждого игрока.

—  Назовите основных конкурентов за  Кубок Гагарина в  новом сезоне.

—  Они всё те  же, из  верхней части таблицы.