От Вифлеема до Иордана: путь света сквозь натиск мрака

Приближается праздник Крещения Господня . В сравнительно небольшой срок Церковь проходит путь от Вифлеемской пещеры до Иордана. В церковном лексиконе этот период назван «святками». Можно предположить, что такое наименование связано с особым характером данного времени.

Мир предстоит тайне в ожидании спасения. Божий отрок уже здесь, но выход на проповедь еще впереди. Господь скрывает себя в жизни младенца и отрока и раскрывает лишь в зрелом муже. Однако не только христианство привносит в мир весть о Божием отрочестве. В индуизме есть такое понятие как «лилу», что означает «игра Бога». Сквозь символические описания детских забав Кришны проходит важная теологическая мысль об отношении Бога с миром. Создатель вовлекается в миротворение не из нужды, а ради удовольствия, наслаждения и развлечения, которые он получает от творчества и взаимодействия со своим творением. Здесь мы видим удивительный пример небиблейского осмысления бескорыстной Божией любви.

Ведь игра ребенка всегда бескорыстна, это игра ради игры. Но Библейское представление о Боге гораздо глубже и серьезнее. Бог Библии дарит Себя людям в преизбытке любви. Неуловимое бескорыстие Божией любви смог, наверное, выразить лишь митрополит Антоний Сурожский, сказав, что мы Богу не нужны, мы ему желанны. Желанен Богу не мир как источник наслаждения, пусть и бескорыстного, а человек, получающий дар усыновления, ибо «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16).

Мысль о добровольной жертве Божией за жизнь мира является ключевой в Евангелии. Она проходит сквозь события Рождения Спасителя, сквозь Крещение Господне и венчается Голгофской жертвой. Смерть врывается в мир Мессии через замысел Ирода и умерщвление им Вифлеемских младенцев. Противостояния Света и тьмы начинается не с искушения Христа в пустыне, а с прихода в Иерусалим волхвов. Ведь по слову аввы Евагрия Понтийского, бесы не видят мыслей человеческих, но вот слова слышат прекрасно. Озвучивание пророчества о рождении Мессии в Вифлееме и страстная натура Ирода, всеми силами держащегося за престол, создали благотворную почву для сил зла противостать родившемуся Мессии.

Таким образом, само начало Евангелия ставит нас перед реальностью жертвы как Христа, так и «жертвы за Христа» в лице невинно убиенных младенцев. Возможно, именно тема Евангельской жертвенности стала причиной того, что евангелисты пропустили историю о детстве Спасителя. История земной жизни Господа проходит под знаком осознанной и жертвенной любви. Те события, где осознание своего предназначения Спасителем было бы невозможно в силу возраста, Евангелисты пропускают. Они покрыты тайной любви Божией Матери к своему Сыну. Рождество сменяется Крещением...

На иконографиях Крещения Господь часто изображается попирающим змия. Да и сам Иордан изображен интересно — река находится ниже уровня земли. Она не столько омывает её, сколько находится под ней. Подобный прием используют иконописцы при изображении адской бездны на иконе «Сошествия во ад». Да, вода находится в основе жизни мира и при творении «Дух Божий носился над водою» (Быт.1:2). Но после грехопадения в основе мира гнездится древнее зло, Левиафан, перед которым трепещет всё живое. Крещение Господне в Евангелии представлено как начало борьбы Христа за жизнь мира, завершающейся крестной жертвой Спасителя.

Христос нисходит в воды смерти, чтобы сделать их водами Жизни. Некоторые исследователи полагали, что крещение народа в Иордани не было лишь символом, оно отражало самую что ни на есть реальность смерти. С раскаянием в грехах от пламенной проповеди Иоанна Крестителя люди погружались в воды реки и внутренне умирали для прошлой жизни, не имея в себе самих сил восстать для новой. Поистине, было бы погружением во ад крещение Иоанна без пришествия Христа.

Христос же вошел в воды, чтобы вывести людей вслед за Собой к Истине. «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Матф. 3:17) — слышался глас с Небес. Вода объемлет собой весь мир и через воду весь мир соединяется со Спасителем. Именно эта мысль будет в основе христианского таинства Крещения. Между вчерашним днём и сегодняшним причастием Христу стоит купель с водой. Над ней молился священник о ниспослании ей благодати избавления, благословения Иордана. Поэтому-то всякая вода, освященная в церкви, будет свидетельствовать о нашем крещении во имя Христово, а всякий глоток святой воды пусть скажет нам о том, к Кому мы призваны, ибо «в последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Иоан.7:37).

В Церкви Крещение Господне по-другому называется праздником Богоявления. Когда Иисус входил в крещальные воды Иордана, людям явилось одновременно и действие Отца, и излияние Духа. Впервые не прикровенно, а явно Троичность Творца открылась людям. Откровение о Троичности Бога означало, что уже не всемирное Единое, не безликий Абсолют видятся в основе мироздания, а Любовь, порождаемая Личным общением. И уже не лев или единорог, а Крещенский голубь становится знаком Откровения. Отныне селение Бога будет не на вершинах гор и не в безднах океана — а в людях. «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17,21). Дар Христа в том, что он соединил в Себе и Божество, и человечество. Чтобы и в каждом из нас смогли произойти и Рождество, и Богоявление.