Ринат Мухамадиев: «Считаю, что такой человек, как Сююмбике, не может быть героем»

Писатель Ринат Мухамадиев давно живет в Москве, но душой всегда в Казани. Поддерживает связи с татарскими писателями, пишет романы, в то же время находит возможность путешествовать по миру. Недавно писатель побывал в «Татмедиа» на презентации своей книги, вышедшей в серии «Библиотека «Казан утлары».

Писатель Ринат Мухамадиев давно живет в Москве, но душой всегда в Казани. Поддерживает связи с татарскими писателями, пишет романы, в то же время находит возможность путешествовать по миру.

Фото: © Рамиль Гали / «Татар-информ»

- Ринат абый, приятно видеть вас в прекрасной форме, вы всегда отлично выглядите. Как вам это удается? Какой-то особый образ жизни?

- Я постоянно в движении. Люблю поработать в саду, зимой выхожу на лыжах. В то же время не даю себе лишней нагрузки, знаю меру. Стою на учете в хорошей клинике, но за 30 лет ни разу туда не обращался ни за лекарствами, ни за медицинской помощью, хотя лекарства там выдают бесплатно. Благодарен Богу за это. Неправильно ходить по больницам и искать в себе какие-то болезни, когда не болеешь. Мне жаль тех, кто так делает.

- Ринат абый, татарские газеты-журналы читаете?

- Не могу похвастаться, что читаю регулярно. После того, как уехал из Казани, 15 лет вообще не читал. Иначе быстрее постарел бы, наверное. В то время было довольно много попыток меня уколоть, по делу и без. Было даже такое, что в одном журнале на общем фото меня поместили с головой другого человека – рубашка моя, галстук мой, но лицо не мое. Поразительно.

Но не будем трогать эту тему.

- Главная проблема в татарской журналистике – низкие зарплаты. А как в Москве? Как там живут журналисты?

- Материально журналисты в Москве живут намного лучше, чем в Казани. Особенно на телевидении и радио, там своеобразная «мафия», элита, отдельный круг людей.

Что касается газет и журналов, то ни одно из них не финансируется из бюджета. Даже «Российской газете» государство помогает просто через какие-то фонды. Я знаком с бывшим заместителем редактора «Вечерней Москвы», татарином, меня часто туда приглашают. Там огромный коллектив, только в штате около 200 журналистов. И зарплаты очень высокие. Но оплата идет через внебюджетные фонды.

- Так и должно быть, как считаете?

- Средства массовой информации сейчас приспосабливаются к ситуации, кто как может. Когда газету финансирует государство, то и содержание становится слишком официальным, ее не читают. Названные выше газеты не особо тиражные, они в первую очередь преследуют интересы своих спонсоров – крупных фирм.

В Татарстане тоже частные газеты набирают большие тиражи, а некоторые издания на госфинансировании еле сводят концы с концами. Может быть, московский вариант даже правильный?

Не думаю, что такой вариант подходит Татарстану. У нас все-таки надо сохранить язык, нацию. В Москве сейчас и книги выходят не в государственных издательствах. Но если татары сейчас станут делать так же, то не будет у нас ни книг, ни газет. За два-три года мы потеряем язык. Будет очень тяжело.

Слава богу, у нас есть круглосуточное татароязычное телевидение, «Татар-информ» передает новости на татарском языке. Каждое государство, каждый регион должны иметь свои формы существования СМИ, исходя из его особенностей. Помню, лет 30-40 назад в Турции говорил туркам, что у нас газеты финансируются государством, и для них это был нонсенс. В мире такого нет. У них могут быть корпоративные газеты или, например, газета какой-либо партии, они создаются и издаются на их деньги.

Недавно на оглашении результатов литературного конкурса в Татарстане одним из победителей стал журналист. Ркаиль Зайдуллин (председатель Союза писателей РТ, – прим. Т-и ) заметил, что тот стал «генералом», то есть поставил писателя выше журналиста. Многих журналистов это задело.

Я считаю, что так говорить неправильно. Никто не может быть выше кого-либо. Я, например, писатель, но в то же время работаю журналистом. И в этой роли я чувствую себе даже более авторитетным, так как я издаю федеральную газету («Татарский мир», – прим. Т-и ), в какой бы я регион ни приехал – там мои читатели. И за границей я встречаю тех, кто читает нашу газету через интернет. У нас большая аудитория.

- Кажется, вы ее бесплатно тоже раздаете?

- Только в Казани, всего одну тысячу экземпляров. Деньги на издание мы находим сами. У нас ежемесячная газета, тираж – 15 тысяч. С первого дня тираж остается стабильным, не растет и не снижается. Нас читают от Владивостока до Калининграда и в Узбекистане, Казахстане. Всем национально-культурным автономиям бесплатно отправляем через почту. У нас на пересылку уходит даже больше, чем на типографские расходы. Пока мы есть, газета будет выходить.

- Спонсоры помогают?

- Сейчас невозможно издавать газету на спонсорские деньги, у кого есть деньги – покупают дома за границей.

Недавно писатель побывал в «Татмедиа» на презентации своей книги, вышедшей в серии «Библиотека «Казан утлары»

Фото: ©  «Татар-информ»

- Ринат абый, говорят, журнал «Казан утлары», где вы работали заместителем главного редактора, в советские годы наказали за слишком большой тираж. Как это произошло?

- Это было примерно в 1982-83 годах. Москва не позволяла национальным СМИ набирать большие тиражи. Норма – не больше 50 тысяч. Как-то в годы особого подъема мы добились разрешения набирать 100 тысяч тиража. Мы тогда даже не призывали население подписываться, думали, как бы не превысить норму. Но все равно тираж получился 107 тысяч. Успели пару номеров выпустить с таким тиражом. И вдруг из Москвы приходит выговор на имя главного редактора Заки Нури и меня – за превышение нормы. Тогда мы стали указывать, что тираж 100 тысяч, но на самом деле он был больше, около 110 тысяч.

- Потрясающе...

- В итоге оказалось, что в ЦК о наших тиражах сообщили люди из нашего же круга. Когда архивы стали доступны, я это узнал с помощью своего близкого друга, который работал в ЦК. Даже письмо из Казани нашел. Человек этот до последнего времени занимал довольно высокое положение в национальном движении.

Вопрос на этом закроем. Пусть понимает только он сам и не думает, что не знают.

- Какие проблемы существуют сейчас в русской литературе? Что читают в столице?

- В русской литературе, как и в татарской, наблюдается некоторое сокращение масштабов. Сейчас не время литературы, авторитет писательских организаций довольно заметно снизился. В Москве Союз писателей развалился на множество мелких организаций. Идет возня. Хорошие писатели есть, но такие личности, как Распутин, Бондарев, Белов, Гамзатов, встречаются редко. Появление интернета, наличие почти тысячи телевизионных каналов повлияли на это.

Мир открывается, и вместе с тем самым идет мельчание.

Происходит девальвация самого понятия «писатель». Книгу теперь может выпустить любой – были бы деньги. Или издавать газету, журнал, снять документальный фильм. На самом деле, и художественные картины снять не так сложно – зависит от финансирования. Один русский режиссер мне предлагал написать сценарий и снять многосерийный фильм по роману «Сират купере» («Мост над адом», о Мирсаиде Султан-Галиеве, – прим. Т-и). Для этого надо было просить финансирование у Татарстана. Но я не стал это с кем-либо обсуждать, потому что не было уверенности, что получится.

- Знакомы с современной татарской детской литературой? Вы же сами писали для детей.

- У меня три-четыре книги для детей. Не каждый день рождаются такие писатели, как Шаукат Галиев, Хакимзян Халиков, Бари Рахмет, Роберт Миннуллин. Постоянно читать о зайчиках, кошечках, щеночках не хочется. Повторений много. Сложился некий стереотип о том, какой должен быть герой детского произведения. Пытаются следовать за классиками, создать что-то похожее на «Болтливую утку» Алиша, или Акбая из «Забавного ученика» Тукая. Просто разные варианты того, что есть. Но человек должен создать что-то оригинальное, подражание никогда не станет успешным. Может, кто-то будет в восторге, но просто потому, что не знают оригинала, откуда корни у этого произведения.

«Теперь писателем можно стать, не написав даже строчки. Нанимаешь людей, платишь им деньги, и они пишут за тебя книгу»

Фото: ©  Султан Исхаков  / «Татар-информ»

- В татарской литературе это есть...

- Ужасно много. Раньше такого не было в татарской литературе. А сейчас есть и в эстраде, и в литературе. Я знаю даже таких, кто взял роман зарубежного автора, поменял Анжелину на Амину, и всё – якобы сам сочинил, на самом деле даже сюжет оставил как есть. Когда я работал директором издательства, один автор два-три раза приносил одно и то же свое произведение – просто менял героев, обстоятельства, а события и перипетии оставлял те же. Это уже обычное ремесло, а не творчество.

Теперь писателем можно стать, не написав даже строчки. Нанимаешь людей, платишь им деньги, и они пишут за тебя книгу. В татарской литературе это пока не очень распространено, но в русской довольно много знаю таких случаев. Или, например, посадят столько же людей, как в «Татар-информе», и все они пишут для одного человека. Каждый пишет какую-то главу или событие, поощряют их за хорошую работу. Сегодня у нас с помощью денег можно сделать практически всё.

- Что еще вас беспокоит в нашей литературе?

- Беспокоит передергивания в истории, искажение фактов. Сколько критики я получил за свое произведение «Ак кәгазь нидән саргая?» (роман 2019 года о доносчике времен Сталина, – прим. Т-и ). Хотя там все написано на документальной основе.

У нас несколько человек написали крупные произведения о царице Сююмбике и получили известность. А какой подвиг она совершила? Три-четыре раза меняла мужей – ханов и уничтожила благополучие Казанского ханства. Затем на хороших лошадях, одетая в богатые одежды, со своим ребенком уехала в Москву. Потом жила в Касимове, так же в почестях, как жена хана. Говорят, не любила, а кто его знает? Жила же. Хан после ее смерти соорудил для нее мавзолей. Кому еще из татарских женщин досталось столько внимания и почестей?

Увлекаются сильно. Раньше рассказывали такие сказки, будто Сююмбике прыгала с башни. Она к этой башне никакого отношения не имеет. Почитайте тома Тукая, Галимджана Ибрагимова, Фатиха Амирхана – есть там хоть одно теплое слово об этой женщине? Для них она просто не существует. Историю они лучше нас знали. Почему в книге Ризаэтдина Фахретдина «Асар» о выдающихся татарских личностях она никак не упоминается? Это энциклопедическая книга. Если люди приняли ее как символ, пусть живет… Но литература не должна так контрастно отличаться от реальности.

- В этом вопросе у вас есть единомышленники?

- Надир Давлет из Турции тоже давно написал это. Потом, взятие Казани Иваном Грозным мы изучаем как большое событие, а в его армии 70 процентов были татары. С татарами были и мордва, и чуваши. В момент, когда ханством правила Сююмбике, с Кремля можно было видеть Свияжск, там целый год строили крепость для взятия Казани. Если хочешь сохранить свое государство, разве нельзя съездить туда, отправить людей? Ей было не до Казани. Среди ханов шла борьба за ее юбку. Сююмбике – дочь рода князя Юсупова, они проникли в русское государство и служили ему гораздо раньше.

Трехметровую скульптуру, отлитую из бронзы в Санкт-Петербурге, установили в сквере рядом с Ханской мечетью и мавзолеем касимовского царя Шах-Али

Фото:  tatar-congress.org

Памятник Сююмбике в Касимове  устанавливали тоже по разрешению Москвы. Ну ладно, пусть хотя бы в мечтах у нас будут герои…

Мы живем узко. Нация огромная, история у нее богатая, а возможности ограниченные.

Русская история тоже сильно грешит искажениями. Например, до сих пор нет ни единого факта, подтверждающего, что на Куликовом поле было сражение. Это просто выдумано.

- Есть какие-то еще примеры нашего отступления от реальности?

- Вот мы возвышаем маму Чингиза Айтматова. Для меня Айтматов – самый великий писатель. К сожалению, сейчас Москва старается не замечать его, не печатает. Айтматов рос с мамой-татаркой, отца убили. Однажды на каком-то мероприятии ехали в лифте несколько татарских писателей, и Чингиз зашел. Мы, конечно: «О, наш, татарин», а он довольно жестко, без улыбки нам ответил: «Я киргизский писатель». В другой раз при встрече я спросил: «Почему вы так ответили? И в произведениях ваших нет ни слова по татарской теме». «Я и сам задумываюсь над этим. Видимо, и в воспитании были недостатки, и сам витал в облаках», – сказал тогда он.

Чингиз Айтматов умер, возвращаясь из Казани, пусть его душа покоится в раю. Что там произошло, но он был человеком, который должен был стать татарским писателем. Мама не воспитала в нем татарские чувства. Хотя его сестры говорили по-татарски, а Чингиз – ни слова. Мать не научила даже настолько, чтобы дети обращались к родителям на родном языке. Хотя мама его из благородной, знатной семьи.

- Если Сююмбике не герой, то кого же нам из исторических личностей стоит поднимать?

- На самом деле, героев у нас много, просто мы не умеем их популяризировать. Мы ограничиваемся Тукаем и Джалилем. Дэрдменд, Габдельджаббар Кандалый тоже достойны быть популярными на мировом уровне. Еще многое надо сделать. Есть у нас хоть одно произведение о казанских ханах или причинах распада государства Булгария? Нет. Что было до Булгар, Биляра? Наши предки же не с дерева спустились. Нурихан Фаттах написал «Сызгыра торган уклар», других крупных произведений на тему истории у нас не видно. Герой – это тот, кто сумел уберечь и сохранить свое государство, народ. Я считаю, что такой человек, как Сююмбике, которая правила в период падения, не может быть героем.

«Я пишу постоянно. Сдаю очередной номер газеты, даю себе один день отдыха и сажусь писать свое»

Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»

- Ринат абый, вы как-то сказали, что пишете кое-что очень классное.

- Да, пишу. Но пока не буду говорить, потому что еще не готово.

- Успех «Сират купере» может повториться?

- Возможно, таких вещей, как «Сират купере», написать не получится. Но у меня есть две-три еще недописанных повести. Почему-то кажется, что я не смогу издать их в Казани. Никаких претензий, просто не хочется слышать: «давай здесь сократим», «давай тут смягчим». Поэтому я их издам на татарском языке в Москве. Потом, есть уже готовый роман. Его выпущу одновременно на татарском, русском, китайском, английском и турецком языках. В ближайшее время выйдет, пока названия не скажу, не хочу раньше времени хвалиться.

Я пишу постоянно. Сдаю очередной номер газеты, даю себе один день отдыха и сажусь писать свое. У меня на столе лежит начатое произведение, которое я очень хочу выпустить. Думаю его прежде всего отдать журналу «Казан утлары». Но только вот частенько езжу в командировки, не успеваю…

- Какие это командировки?

- Завтра еду на конференцию в Сыктывкар, потом на три дня в Темников, оттуда обратно в Москву, в конце июля на два-три месяца в Турцию… Вот так я живу. Как говорится в народе: «Хәрәкәттә – бәрәкәт» («В движении – жизнь»).

Нашим татарским писателям не хватает именно кругозора, отсутствие биографии загоняет в рамки.

Что поделать, у меня получилось так, Бог помог. Когда работал в Верховном Совете, приходилось посещать по две-три страны в месяц. В Международном союзе писателей работал первым заместителем Сергея Михалкова. Он был уже в возрасте, не любил выезжать, везде отправлял меня. Я там отвечал за связи с мировыми литературами. Когда начинаешь ездить по другим странам, и пути у него открываются, приглашений становится больше. Из-за того, что печатался в Турции, Иране, Китае, в странах Востока я стал всегда ожидаемым гостем. И в африканских, арабских странах. Страны в мире живут в тесной связи между собой, поэтому можно ездить.

- Много идей для будущих произведений привозите из таких поездок?

- Очень много. Кому еще из татарских писателей удалось побывать в более чем 80 странах? Я ведь только в Соединенных Штатах был семь или восемь раз. В какой бы город ни приехал, там есть знакомые, живут татары. Не чувствую проблемы незнания языка тоже, везде потихоньку беру и начинаю говорить. Английский у меня слабоват, французский и турецкий лучше.

- Удается путешествовать вместе с семьей?

- Отдыхать мы едем семьей, и по работе тоже много езжу. Но дети уже с нами не едут. Моей младшей дочери Зулейхе 24 года, она устраивает свою жизнь. Оба моих внука женились, могу скоро и прадедушкой стать, хотя я их прошу не спешить, говорю, не хочу становиться прадедушкой.

- Нет желания насовсем переехать в другую страну?

- В Турции я свой человек. Есть все возможности там жить. Но все равно мне лучше в своем доме в Казани. Летом стараюсь чаще быть здесь.

Ринат Сафиевич Мухамадиев – известный татарский писатель, автор около 70 книг, главный редактор газеты «Татар дөньясы» («Татарский мир»), лауреат Государственной премии им. Г. Тукая (1993), член Союза писателей СССР (с 1979 года).

Ринат Мухамадиев родился 10 декабря 1948 года в селе Малые Кирмени Мамадышского района Татарской АССР в семье колхозника. В 1966 году окончил одиннадцатилетнюю школу в селе Нижняя Ошма, а в 1971 году – отделение татарского языка и литературы в Казанском государственном университете. Работал на студии Казанского телевидения редактором молодежных-детских программ. В 1973-1976 годах учился в аспирантуре при кафедре журналистики КГУ. С февраля 1977 года – редактор в отделе литературной критики в редакции журнала «Казан утлары» – органа Союза писателей ТАССР. С мая 1981 года становится заместителем главного редактора того же журнала. В 1979 году получает ученую степень кандидата филологических наук.

В 1989 и 1995 годах Ринат Мухамадиев был избран председателем правления Союза писателей Татарстана. В 1990-1993 годах – депутат Верховного Совета России, член президиума и председатель постоянной комиссии по культуре и национальным вопросам. В 1995-2000 годах – народный депутат Республики Татарстан.

Ринат Мухамадиев – заместитель председателя Международного союза писателей в Москве.

В последние годы в московских издательствах увидели свет его романы на татарском языке: «Алланың кашка тәкәсе», «Кош булып очар идем», «Үз кешеләр», «Күзачкысыз буран», «Ак кәгазь нидән саргая?» и сборники избранных произведений.

В июне рассказ Р. Мухамадиева «Кыргый атауга сәяхәт» («Путешествие на дикий остров») вышел в формате pocket book в серии «Библиотека «Казан утлары».

Лилия Захидуллина,  intertat.tatar